Я

Собственно говоря, никаких сторон уже не было, и голосов тоже. Вместо голоса было некое присутствие, которое заявляло о себе таким образом, что делалось ясно - это Шурик. А смысл этого заявления о себе был таким, что наиболее точно соответствовал слову "Атас".
- Ну атас в натуре. Володин, ты меня слышишь?
- Слышу, - отозвался отовсюду Володин.
- Это и есть вечный кайф?
- А чего ты меня спрашиваешь? Ты сам посмотри. Ты сейчас сам все знаешь и видишь.
- Да... А это вокруг что? А, ну да... Конечно. А куда остальное все делось?
- Никуда не делось. Все на месте. Ты получше приглядись-то.
- Ах, ну да же. Колян, ты где? Ты как?
- Я! - отозвалось в сияющей пустоте. - Я!
- Эй, Колян! Откликнись!
- Я!!! Я!!!
- Вот ведь как все на самом деле, а? Ну кто бы мог подумать? - возбужденно и счастливо продолжал Шурик. - Никогда бы не подумал. Слышь, Володин, ты даже не отвечай ничего, я сам пойму... Никто не мог бы подумать... Я тебе сейчас скажу. Просто потому что об этом нельзя подумать! Никак нельзя подумать! Нельзя подумать никак!
- Я!!! - откликнулся Колян.
- И, оказывается, ничего страшного нет в мире, - продолжал Шурик. - Ну ничего совершенно. Все знаю, все вижу. Что хочешь увидеть могу и понять. Да вот хотя бы... Ну и ну... Слышь, Колян, зря мы Косого-то завалили тогда. Он в натуре бабок не брал. Это... Так это ж ты взял, Колян!
- Я!!! Я!!! Я!!! Я!!!
- Кончай базарить, - вмешался Володин, - а то выкинет всех.
- Так он же сука, - заорал Шурик, - он всех кинул!
- Говорю, кончай. Нашел время. На себя лучше посмотри.
- На какого еще себя?
- А кто сейчас говорит? Вот на него и посмотри.
- На себя? Ой... Да... Ой...
- Так-то. А говоришь, страшного ничего нет в мире.
- Да... Верно... Ой, бля-я-я! Слышь, Володин, и правда страшно. Очень страшно. На самом деле страшно. Володин, слышь, а где свет-то? Володин? Страшно!
- А говоришь, страшного ничего нет в мире, - сказал Володин, поднял голову и расширившимися глазами посмотрел в пустоту, будто что-то в ней увидел.
- Так, - сказал он изменившимся голосом, пихая Шурика и Коляна, - ноги делаем. Быстро!
- Володин! Не слышу тебя почти! - раскачиваясь из стороны в сторону, орал Шурик. - Володин, страшно! Эй, Колян! Отзовись, Колян!
- Я. Я. Я.
- Эй, Колян! Ты меня видишь? На себя только не смотри, а то темно станет. Ты меня видишь, Колян?
- Я? Я?
- В лес бежим, быстро! - повторил Володин и вскочил на ноги.
- Какой лес? Ведь никакого леса нет на самом деле!
- Ты, главное, беги, а лес образуется. Давай беги! И ты, Колян, ноги делай. Сбор у костра.
- Я?! Я?! Я?!!
- Головка от х*я. Говорю, все в лес бежим! Шухер!

Через час отсюда в чистый переулок
вытечет по человеку ваш обрюзгший жир,
а я вам открыл столько стихов шкатулок,
я - бесценных слов мот и транжир.

Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста
Где-то недокушанных, недоеденных щей;
вот вы, женщина, на вас белила густо,
вы смотрите устрицей из раковин вещей.

Все вы на бабочку поэтиного сердца
взгромоздитесь, грязные, в калошах и без калош.
Толпа озвереет, будет тереться,
ощетинит ножки стоглавая вошь.

А если сегодня мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется - и вот
я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я - бесценных слов транжир и мот.