Колонка редактора: «Обстоятельства смерти Иры Славиной — как пазл, в котором не хватает кусочка»

Журналистская тусовка в Нижнем — вообще прослойка довольно узкая. Все всех знают. Так что каждый из нас здесь, в редакции NN.RU, знал Ирину Славину лично — кто в большей, кто в меньшей степени, но каждый без исключения. И то, что она погибла, шокировало нас всех.

Никто не понимает — почему она сделала это? Такая спокойная, жизнелюбивая, вяжущая свои снуды, любящая своих детей, маму, мужа, собаку в конце концов? Не любящая систему, но упрямо достающая фигу из кармана и тычущая этой фигой системе в нос...

Это головоломка, в которой не хватает какого-то важного куска. Таких кусков несколько, и они упорно не складываются во что-то осмысленное. Смотрите...

Об этом сейчас кричат из всех утюгов, особенно либеральных: Навальный, Лев Шлосберг, и т.д., и т.п. И это — да, во многом правда (еще бы нет, после предсмертной-то записи «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию»). Вот тут мы собрали только верхний слой давних и напряженных отношений Иры с системой. Ей выписывали штрафы (и немалые), резали шины, угрожали, ненадолго сажали в камеру. В общем делали достаточно, чтобы попортить жизнь, но всё же недостаточно, чтобы совсем сломать и заставить отказаться от своих позиций. Во всяком случае, ее любимой присказкой на все эти ситуации было фирменное «не дождутся». Из года в год.

Совершенно точно — Ира Славина не была истеричкой, не была импульсивным человеком, что-то вдруг решившим наворотить на эмоциях. И сумасшедшей она тоже не была.

Думается, заявленная СК «посмертная психолого-психиатрическая экспертиза» будет упирать и опираться исключительно на посты Иры в фейсбуке. И вот такой пост она опубликовала больше года назад (и вот такие диалоги по этому поводу вела со своими подписчиками):

Из этого можно сделать два вывода. Первый — мысль про такое самоубийство-манифест сидела в ней давно — как какая-то альтернатива, план даже не «Б», а «Я», последний из всех возможных. И второе — с самого начала она рассматривала его именно как способ что-то сказать, сделать громкое заявление, а не просто оборвать всё и умыть руки.

Что ж, это действительно получилось громкое заявление. Громче некуда.

Помню, когда к нам приезжал Алексей Навальный («вы знаете меня как парня, который ничего не боится!»), на встрече с журналистами Ира Славина задала ему единственный вопрос: почему он еще жив, раз такой враг системы. Алексей ответил что-то не очень вразумительное в стиле «так получилось», и я уже тогда подумал, что вопрос смерти в борьбе для Иры дело, кажется, вполне очевидное. Вчера, к слову, Навальный разразился постами про «харассмент силовиков в Нижнем Новгороде» и доведение до самоубийства журналиста Славиной... знаете, Алексей, вот не стал бы я так однозначно поворачивать вопрос.

Самое загадочное при этом всём — Ира Славина еще вечером первого октября совершенно не планировала умереть перед зданием МВД. Похоже, именно журналисты NN.RU были последними, кто общался с ней из СМИ. Мы брали у нее интервью — говорили про злополучные обыски (Ира проходила свидетелем по приснопамятному «делу Иосилевича», и утром к ней нагрянули маски-шоу). Она держалась спокойно — собственно, как обычно в таких ситуациях, не в первый ведь раз. Не дали погулять с собакой, не дали мужу встретить дочь с поезда — неудобства, конечно, но не слом психики. Самое большое, что ее тревожило тогда — то, что завтра у ее матери 70-летний юбилей, и этим обыском ей его «подпортят». «Она из всех нас самая пострадавшая».

Нормально, да? На следующий день, в этот самый 70-летний юбилей своей матери, Ира садится на железную скамейку, привязывает себя к ней, поливает горючей жидкостью из бутылки и...

Что могло произойти за эти сутки? Что повлияло на Иру так, что она внезапно отбросила реально всё и всех, кого любила, и перешла к своему зловещему плану «Я»?

У меня нет ответа. Здесь кроется та самая недостающая деталь.

Это могла быть болезнь. Могла быть какая-то информация, о которой мы еще не знаем. Могло быть много чего (уверен, в скором времени нам предоставят целый ворох конспирологических версий) Но совершенно точно не стоит заранее объявлять Ирину Славину сумасшедшей оппозиционеркой, то ли струсившей, то ли решившей хайпануть на собственной смерти.

Как человек, знавший ее лично, могу сказать определенно — она была не из таких.

Мы явно еще не всё понимаем в этой истории.