«Глаз висит на щеке, всё окровавлено». Исповедь многодетной матери, которую пытался убить муж-садист

Марине Скорплюк 43 года, последние 10 лет она живет в Краснодаре и воспитывает четырех сыновей и дочку. Пять лет назад на нее напал муж в машине по дороге домой. Он кричал, что убьет супругу, выдавил один глаз и вырвал другой. Когда женщина пыталась выбраться — он откусил ей часть уха и переломал пальцы на руках. Его осудили. Весной 2024-го он должен был выйти на свободу, но за год до этого погиб на СВО.

Журналисты 93.RU встретились с Мариной и узнали, что пришлось ей пережить, как удалось вернуться к нормальной жизни и что в первую очередь делать тем, кто столкнулся с домашним насилием.

Марина и Евгений были вместе с 2003 года. Но поженились только в 2010-м, уже после рождения двух сыновей. У главы семейства были проблемы с разводом с бывшей женой, которая жила в Германии.

По словам Марины, Евгений был прекрасным отцом, заботился о ней и детях. Были небольшие ссоры, всё же муж был старше ее на 12 лет, и в каких-то бытовых моментах взгляды расходились. Но для окружающих они во многом выглядели как идеальная семья.

— Можно сказать, что он с меня пылинки сдувал. То есть он всё время был очень внимательным, всё время был ко мне ласков. Если мы шли в гости, он за мной ухаживал. Он достаточно образованный, эрудированный, с ним всегда было о чём поговорить. Он очень такой домашний в плане… У него руки на месте были, то есть он ремонты все делал сам.

В Краснодар Марина вместе с мужем переехала в 2014 году из Омска. На тот момент у пары уже было трое сыновей. Решили перебраться на юг, потому что стали болеть дети, а у женщины развивалась бронхиальная астма.

— Он был любящим отцом. У нас не было никаких проблем в воспитании детей. Для окружающих мы были идеальной семьей. Потому что действительно он ко мне трепетно относился, и это не было показухой какой-то на людях… Но вот в один прекрасный момент что-то пошло не так.

В 2017 году Марина узнала, что беременна, она ждала дочку. Женщина была счастлива, но муж ее эмоций не разделил. Для него оказалось странным, что раньше у них рождались только мальчики, а тут… Девочка. Он заподозрил супругу в измене и всё больше накручивал себя по этому поводу.

В какой-то момент Евгений даже начал обвинять маму Марины, которая жила вместе с ними в одном доме, что она с дочкой занимается проституцией. Марина говорит, что в это время у нее подруг особо не было, она не работала, сидела дома и занималась детьми. Многодетная мама не понимала, с чего муж помешался на мысли об измене, хотя до этого долгие годы брака Марина ни разу не замечала подобной ревности со стороны супруга.

— В приступах ярости говорил, что он сожжет весь дом со всеми… У меня всегда телефон был в доступе, он всегда его проверял, он всегда мог убедиться, что я ни с кем абсолютно не общаюсь. Но вот что-то у человека щелкнуло, я не знаю, может быть, это возраст, может быть, это какие-то отклонения психические. К чему я больше всего склоняюсь. На самом деле я была в растерянности, потому что человек из любящего адекватного мужа превратился вообще в незнакомца какого-то.

Женщина рассказывает, что муж жаловался на шум в голове, на плохое самочувствие. При этом Евгений не пил и вообще не злоупотреблял алкоголем. Поэтому Марина думала, что такая агрессия связана с проблемами со здоровьем. Уже позже она поняла, что, скорее всего, это была очередная манипуляция мужа.

Евгений сделал тест ДНК после рождения дочери в 2018 году. Марина увидела результат на электронной почте и чувствовала себя оскорбленной. Но даже после того, как родство подтвердилось, Евгений не успокоился и продолжал считать свою жену изменницей. Начались обвинения, что двое сыновей от других мужчин. Всё это происходило при детях. Старшим на тот момент было 14–15 лет, среднему — 8 лет. Марина рассказывает, что бывший супруг ходил по коттеджному поселку, фотографировал мужчин и показывал детям со словами: «Мама вот с этим и вот с этим».

— Второй старший, Данила, он достаточно эмоциональный парень. Всегда, только какой-то скандал, он закрывал меня своей спиной и говорил: «Папа, успокойся…» Он всё время в этом варился, он всё время переживал, он всё время говорил: «Мам, давай мы уйдем, давай что-нибудь сделаем».

Марина и сама уже хотела уйти, но на тот момент у нее не было работы и ей надо было заботиться о пятерых детях, своей маме и ее брате-инвалиде. С такой «оравой людей» бежать куда-то возможности не было, оставить их в одном доме с обезумевшим супругом Марина тоже не могла.

Моментами ссоры в семье сходили на нет. В конце января 2019-го, перед днем рождения старшего сына Саши, как раз было такое время. Но вдруг, когда Марина была во дворе дома, муж набросился на нее.

— Он подошел и начал меня хватать за шею, душить, бить головой о стену дома, за волосы схватил. Говорил: «Ты позор семьи». Я не понимала вообще, о чем речь опять, потому что всё было хорошо… Я из дома вообще не выхожу…

Евгений тогда разбил Марине губу. Она вызвала полицию. Но участковый стал отговаривать ее от подачи заявления, всё же «дело семейное». Тогда Марина так и не написала заявление, но поняла, что угрозы мужа могут стать реальностью и с этим что-то нужно делать.

В феврале 2019 года Марина устроилась на работу в сфере разработки сайтов и стала неплохо зарабатывать. Получив первую зарплату, она настаивала на том, чтобы муж съехал от них, готова была оплачивать ему квартиру. Он вроде как даже согласился, но затем стал говорить, что после его ухода Марина тут же приведет в дом мужиков. Эти эмоциональные качели были практически каждый день.

Но на тот момент она не сидела сложа руки. Обзванивала горячие линии помощи. В итоге дозвонилась до главы психиатрической больницы в Краснодаре и даже сходила с мужем на прием, где врач установил, что у Евгения психологическое расстройство — паталогическая ревность. Этот же диагноз подтвердила другой врач. Но муж на лечение не согласился.

Марина обратилась в кризисный центр помощи женщинам. Там с ней встретился психолог Алексей, но, по словам женщины, она до сих пор не уверена, что это был квалифицированный специалист, потому что за дверью другие сотрудники говорили: «Ха-ха, Леха у нас теперь психолог».

— Леха-психолог, конечно, сказал мне, что лечение мужа мне не поможет, что он полгода будет сидеть в палате, раскачиваться, слюна будет течь, а потом он выйдет «и убьет вас всех». На мой вопрос, что делать, психолог посоветовал «лавировать».

При этом в кризисном центре Марине всё же оказал помощь юрист, помог оформить документы о разводе.

— Мой муж, вероятно, увидел дома эти иски, что я решила подавать на развод, и изменил свое поведение ко мне, превратился в лучшего моего идеального мужа. Я уже была настолько вымотана эмоциональными качелями, что я ему не верила. Но хотелось верить. Он стал меня возить на работу, забирать, обедали вместе, как-то проявлял заботу.

Марина познакомила супруга со своими коллегами, чтобы он не накручивал себя, но и это не помогло.

В начале мая 2019 года у Марины на работе был корпоратив, куда ее позвали вместе с мужем. Все собрались у директора дома в станице, были настольные игры, стрельба из лука, шахматы. Женщина рассказывает, что это был чудесный вечер. Ближе к 22:30 все начали расходиться, они подбросили на машине коллег по пути, и вот до дома оставалось уже пять-семь минут, как муж остановил машину.

— Я думала, он хочет выйти, покурить… Но он резко перебросился на меня. Я даже не ожидала такой прыткости. Сразу вставил пальцы мне в глаза, начал кричать, что я позор семьи, «прекрати таким заниматься, я тебя предупреждал». В тот момент он мне говорил, что сейчас меня убьет, а сам поедет и разобьется. В какой-то момент он вытащил пальцы из глаз и я отвернулась, он развернул мне голову, и я почувствовала, как он большим пальцем вытащил мой глаз наружу. Левый — вдавил внутрь, а правый — вытащил. Я пыталась нащупать ручку двери, и в какой-то момент мне это удалось, я начала выпадать из машины, тогда он схватил меня за волосы и начал бить дверью мне по пальцам... Затащил обратно в машину и откусил ухо. Я тогда уже прощалась с жизнью.

Марину спас проезжающий мимо таксист Михаил. На тот момент муж Марины подрабатывал в такси. Коллега решил остановиться, узнать, всё ли в порядке у Евгения, который встал на шоссе на аварийке.

— Постучал по водительскому стеклу, говорит: «У тебя всё в порядке?» Мой муж чуть-чуть приоткрыл окно и, улыбаясь, сказал: «Да, всё в порядке, всё хорошо». Он меня не видел, а я не слышала этого, потому что с одной стороны у меня не было уха и я уже была ослеплена…

Михаил пошел обратно и остановился, чтобы закурить. В этот момент Марине удалось открыть дверь машины, загорелся свет в салоне и таксист увидел окровавленную женщину. Марина выпала из автомобиля на землю, а в это время ее муж быстро закрыл дверь и уехал. Михаил уже после рассказал Марине, что в этот момент женщина пыталась залезть под забор, лишь бы ее не переехал муж. Михаил вызвал скорую и дождался приезда медиков.

— Он сказал мне: «Работал в уголовке, но такого еще не видел». Глаз висит на щеке, всё окровавлено. Но я вцепилась в него, мне нужен был телефон, нужно было позвонить детям, я очень боялась, что он с ними что-то может сделать. Защитить их некому. Но я не смогла вспомнить ни один номер телефона, хотя раньше знала их наизусть.

Уже в городской больнице № 3 Марина еще раз просила врачей проверить, всё ли в порядке с ее детьми. На место выехал наряд полиции, чтобы убедиться, что детям ничего не угрожает. В ту же ночь к ней пришел следователь.

— Я спросила: «Он разбился?» Он же обещал разбиться, да? Я подумала, что человек после того, наверное, не захочет жить, что-то с собой сделает. Следователь сказал мне, что муж пришел в отдел с явкой с повинной. Сидит, дает показания и «такие себя не убивают, такие себя очень любят».

Марина провела в больнице еще около десяти дней. Ей сделали операцию по вправлению глазного яблока и сшили ушную раковину. Правый глаз пришлось удалить. Вместо него сейчас у Марины стоит протез, который со временем нужно менять. До сих пор у женщины остается опухоль под глазом, и периодически ей нужно ездить в Москву на лечение. Также было несколько операций на ухе, но восстановить его до конца так и не получилось.

В феврале 2020-го, спустя почти год после случившегося, Евгения осудили. Согласно приговору Прикубанского районного суда, домашний садист признан виновным по ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 119 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью и угроза убийством). Евгения приговорили к 5 годам и 5 месяцам в колонии общего режима. Также в пользу Марины суд постановил взыскать имущественный ущерб на сумму 81 тысяча рублей и моральный вред — 1 миллион рублей. С учетом содержания в СИЗО Евгений должен был выйти на свободу весной 2024 года.

— Мы пытались переквалифицировать статью с адвокатом на покушение на убийство, но нам отказали. Мы пытались переквалифицировать статью на хотя бы нанесение тяжких с особой жестокостью, но нам отказали. Мне следователь сказал, что он напал на меня не с оружием, поэтому это не жестокий способ.

Марина боялась выхода мужа из колонии и решила лишить его родительских прав. Она вспомнила историю Маргариты Грачевой, которой муж отрубил кисти обеих рук, и написала ей в соцсетях. Маргарита помогла связаться Марине со своим адвокатом Мари Давтян. В то же время она решила рассказать о своей истории в СМИ, к решению проблемы подключили уполномоченного по правам ребенка, и Евгения в итоге лишили родительских прав.

— Я бы этого всего не делала, если бы человек раскаялся... Он находил мои номера телефонов, звонил и так же продолжал угрожать, так же говорил, что я во всем сама виновата, что не даст нам спокойно жить. То есть у человека в голове ничего не поменялось. Это и страшно. Что я должна была делать? У меня не было варианта бросить всё и переехать куда-то. Я одна тянула всю семью, мама — пенсионер, ее брат — инвалид, пятеро детей… У меня не было возможности сменить город… Я лишила его родительских прав для того, чтобы он не мог проживать на одной территории с детьми.

Марина получала алименты, ей приходило около 80 тысяч рублей в месяц. Но с сентября 2022 года деньги перестали поступать. Через пристава и колонию она пыталась узнать, что происходит, никто не давал ответа. Боялась, что муж вышел по УДО. Только в мае 2023-го она узнала, что его убили. Позвонил бывший друг мужа из Омска.

— Потом уже начали приходить мне подробности, что ближе к марту он попал в зону боевых действий в районе Бахмута, и в 20-х числах апреля его убили. Я, если честно, в тот момент совершенно не радовалась, мне было безумно жаль человека, которого я знала как отца своих детей, который был хорошим. Но да, дышать стало свободнее. Я всё время боялась, что пойдут младшие дети в школу и он может их выкрасть, что-то сделать.

При подписании контракта Евгений указал, что в случае его смерти все выплаты должны передать его двоюродной сестре. Евгения похоронили в Омской области рядом с могилой его матери. Марина рассказывает, что семья ее бывшего мужа отвернулась от нее и детей, хотя раньше они много общались. Но женщина не винит их в этом.

Марина не скрывала от старших сыновей, что отец погиб. Но она очень боялась, что они будут ненавидеть его. Объясняла, что у каждого человека свой выбор, и он за это отвечает по-своему. Многодетная мама была готова оплатить им дорогу, чтобы они попрощались с отцом на похоронах, но ребята отказались.

— Они взрослые люди 19–20 лет, сами могут принимать решения. Старший сын — Саша — сказал, что он перестал быть для него отцом еще в 2019 году и никаких эмоций у него нет по поводу его смерти. Дане было грустно, но он понимал, что так нам безопаснее. Он говорил, что ему стало легче, но всё равно он помнил счастливые моменты из детства. Он подошел ко мне и сказал: «Мама, спасибо тебе за то, что ты за все эти годы ни разу ничего плохого не сказала про него».

Младшим детям — Леве и Еве — Марина пока не говорит о том, что Евгений пытался ее убить.

— Лева иногда спрашивает, где папа, почему у нас нет папы… Вот ему восемь будет на днях. Папа у нас герой, он погиб на СВО. Для них пока так, потому что я считаю, что это правильно. Ну, им рано еще что-то рассказывать. Если я приму решение, что им надо знать, я найду способ рассказать им так, чтобы это их не травмировало.

Для Марины сейчас смысл ее жизни — это дети. У нее нет времени расслабляться и жалеть себя, надо поднимать на ноги младших сыновей и дочку, водить на секции, к репетиторам, заботиться о маме. Денег на всё не хватает, приходится брать кредиты.

— Моя психика устроена так, что я очень долго не зацикливаюсь на какой-то проблеме, я ее решаю. Да, я смирилась со своей внешностью… Я, скорее всего, уже давно бы забыла вообще об этой ситуации. Я бы жила счастливо без всяких этих мыслей, но каждый день я вижу себя в зеркале… Эти изменения непоправимы никак.

Каждые два года Марине нужно менять протез глазного яблока, с последней операции прошло уже три года, но денег пока нет, чтобы съездить в Москву и всё сделать. Также нужна операция на веки, а это снова дополнительные траты.

— Сейчас я живу, работаю ради того, чтобы дать детям всё необходимое. Дома никак не могу сделать ремонт, кухню поменять. Сложно, очень много кредитов плачу, выживаю, но главное, что все живы и здоровы.

С того страшного дня в машине, когда Евгений пытался убить Марину, прошло уже больше пяти лет. Она признаётся, что не боится мужчин, но всё еще им не доверяет.

— Я вряд ли захочу строить какие-то серьезные отношения, привести кого-то в свою семью… Мне кажется, это уже невозможно. Но посмотрим, жизнь покажет. Мы говорим одно, а случается другое.

Кроме того случая с Лехой-психологом, Марина больше не обращалась к другим специалистам. Справиться с травмой ей помогла родная сестра и дети.

— Я вижу, что они выросли хорошими ребятами, с правильными жизненными взглядами. Я очень горжусь своими детьми.

Марина продолжает общаться с журналистами и рассказывать свою историю, несмотря на пережитую боль. Она это делает в том числе, чтобы приблизить принятие закона о домашнем насилии, который мог бы спасти женщин от подобных случаев.

Многодетная мама советует всем, кто столкнулся с насилием или угрозами в отношениях, — не молчать. Марина вспоминает, что ей самой было стыдно рассказать даже близким о произошедшем. Ее лучшая подруга узнала обо всем от Евгения. Она же помогла понять женщине, как всё выглядит со стороны, и поддержала ее.

— Обязательно нужно обращаться в кризисные центры. Я оборвала все телефоны… Нужно рассказывать близким, рассказывать хоть кому-то, потому что, как правило, со стороны ситуация может выглядеть совсем по-другому. Когда ты всё расскажешь, тебе близкий человек подскажет, что нужно делать, даст совет. Наверняка никто не скажет, что нужно дальше терпеть. Нужно искать способы рассказать, нужно искать способы найти помощь.

Марина считает, что сейчас тема домашнего насилия более освещена, чем раньше, есть телефоны доверия, консорциумы, кризисные центры, куда можно обратиться, если нет возможности получить помощь от близких.

— Но жить в этом страшно… Тебе кажется, что ударил, бывает, но это всё может вылиться в такие ситуации. Я прошу заметить, что в моем случае человек был адекватным. Если вас систематически избивает муж — надо быстрее искать поддержку.