Экскурсовод Ирина Потрикееева: «Если уж и вкладывать миллиарды рублей в "Швейцарию", так ли это надо делать?»

Экскурсовод и одна из защитников парка «Швейцария» Ирина Потрикеева рассуждает о том, как масштабное благоустройство парка «Швейцария» может сказаться на местной фауне.

Ликбез для господина мэра, который рапортует о километрах коммуникаций, зарытых в парк. В траншеи заложены среди прочего кабели освещения. Мы прошли вдоль этих траншей еще прошлым летом. Ни одного малюсенького кусочка парка не пропущено землекопателями. От фонаря вам теперь не укрыться даже в самом дальнем уголке парка, куда вам и в голову не приходило заходить раньше.

Знаете, почему мошки кружат вокруг фонарей?

Многие насекомые активно летят на источники искусственного освещения потому, что используют яркий источник света (в природе — Луна) как ориентир, и чтобы лететь, как им кажется, прямо, они движутся под постоянным углом к ориентиру (как по компасу). Но фонарь — не Луна, он рядом, поэтому получается движение по спирали, упирающейся в источник света. Насекомые скапливаются у фонарей, мечутся, бьются. Затем они на время слепнут от яркого света, с которым ночные животные в природе не сталкиваются. Глаза ведь они не могут закрыть. Мы тоже слепнем от яркого для нас света, но закрываем глаза, и зрение восстанавливается довольно быстро. А у ночных насекомых глаза особые: с высокой светочувствительностью, да еще медленной адаптацией при изменении освещенности. И зрение их восстанавливается медленно, всё это время они остаются беспомощными. В результате насекомые надолго выбывают из активной жизни. А ведь ее срок у них ограничен: надо пройти дополнительное питание, найти пару, самкам отложить яйца. Каждый день на счету. И ведь на следующую ночь будет то же самое.

Под утро насекомых, скопившихся у фонарей, легко собирают птицы. Так, может, это для птиц хорошо? Вон сколько дармовой еды нападало! У птиц разный суточный ритм. Дрозды и скворцы, например, по ночам спят, их яркое освещение нервирует, у них сбивается суточный ритм и даже сезонный. Например, известно, что из-за искусственного увеличения продолжительности светлого времени в городе птицы могут начать гнездование раньше, чем это следует по календарю, а это повышает риск столкнуться с неблагоприятными погодными условиями, что опасно для кладок и птенцов.

Воробьям и воронам — норм. Но что станет с нами, если вокруг будут только вороны и воробьи? Мест с ярким ночным освещением начинают избегать и ночные животные — летучие мыши, совы, ящерицы, ежи, ласки. Да-да, у нас прямо в городе живут ласки, даже если вы их не видите! Их ночные территории, места питания из-за чрезмерного освещения отбираются людьми — под фонарями мы гуляем почти круглосуточно. А у них кормовая база с 52 гектаров сокращается до мизерной территории. Если уж и вкладывать миллиарды рублей в озелененные природные территории, так ли это надо делать? Не в охрану редких видов, не в меры по их поддержанию, а именно в благоустройство, то спрашивается, что надо сделать с природной территорией, во что ее превратить, чтобы ОСВОИТЬ эти деньги?

Деградацию и умирание парка мы будем наблюдать несколько лет после торжественного разрезания ленточки в августе. Господин мэр и другие причастные в это же время, оставив нас с городскими воронами и воробьями, укатят куда-нибудь отдохнуть после трудов праведных… на природу. И не думайте, что тут попилены деньги и у нас украдены — всё происходит на совершенно законных основаниях.