«Современные панки вообще не бухают!» «Слот» колесит по городам России. Мы взяли у лидера группы интервью

В группе «Слот» большие изменения. Ребята попрощались с вокалисткой Дарьей (Нуки) Ставрович — она ушла делать самостоятельные проекты — и представили нового члена команды, тоже Дарью. Равдину. Вместе с ней музыканты гастролируют по российским городам. 63.RU взял интервью у лидера группы — Игоря Кэша.

— Недавно пришлось попрощаться со старой вокалисткой, и вы приняли в группу нового человека. Мне кажется, такая ротация в коллективе как развод. Как эмоционально этот момент ощущается? Грустно?

— Не знаю… Развод я проходил. Это тоже он, но такой… деловой. И хронология немного другая. Вначале мы расставались, а потом брали нового человека. Да, это непросто. Единственное, что помогало, — это то, что понимали неотвратимость ситуации и повлиять на нее никак не могли.

— У вас, знаю, уже было несколько совместных выступлений с новой вокалисткой.

— Два. Получилось так, что первый концерт оказался крупным фестивалем в Казахстане. А у Даши Равдиной таких крупных площадок никогда в жизни не было. Она большой профессионал, но это эмоционально немножко другой подтекст. Будьте любезны, огромная сцена, тысячи людей. Конечно, мы много готовились, но всё равно.

И поэтому сначала провели маленькое выступление в Москве. Попросили Саню Киселя — это владелец клуба Live Stars — вписать нас без предупреждения в концертик, где играют другие группы. Сыграли, пригласили своих.

Нам нужно было просто потоптать вместе сцену хотя бы разок. Так что да, два концерта уже были. Плюс выпустили вместе сингл.

— И как ощущения? Сработались?

— Долго ничего не говорили поклонникам, хотя уже репетировали с Дашей. Нам было важно сначала сработаться, а потом объявить.

Нужно было, чтобы она вписалась в несколько параметров. Тут не только вокал, но и человеческий фактор, и многое другое. Всё прошло успешно. У нас хорошая атмосфера внутри коллектива. С точки зрения вокала — ну, конечно, по-другому. Даша немножечко пониже, помягче; при этом в наличии все экстремальные техники, вообще количество вокальных техник — огромное. Это интересно, мы собираемся это использовать.

— В группе все парни и одна девчонка. Вы наперебой за ней ухаживаете, или больше, как команда, друзья?

— Да скорее мы команда или друзья. Этим вопросом замучили Нуки, часто спрашивали, каково тебе с четырьмя парнями? А что такого-то? Никакой проблемы в этом не было. Нуки, кстати, тогда быстро завела подружку в лице нашего турменеджера Кати. И, может быть, это ей где-то помогало.

Тут медаль о двух сторонах. С одной стороны, мы на равных, относимся как к самим себе. С другой стороны — столько же и требуем. Даша — девушка тоже требовательная. Так что все как бы в балансе.

— Вы гастролируете по российским городам. Чувствуете вайб каждого из них, или везде все одно и то же?

— Города разные, это понятно. Например, Самара — пооткрытее, постарее, поисторичнее, а Саратов — пожестче, поиндустриальнее. А вообще для нас, музыкантов, любой город — это люди. И в этот сложный для нас период рассчитываем на поддержку народа. И она у нас есть. Это самое крутое, что случилось с нами в этом году.

— Вы замечаете, что поклонники группы меняются, стареют?

— И молодежь есть, и пенсионеры встречаются в зале. Конечно, основные зрители — люди 30+. Но вообще поклонники — разные, и это здорово, в этом проявляется связь поколений, что ли. И старые нас не забывают, и новые приходят.

— Вы уже 20 лет на сцене. Не хочется что-то поменять, обновить?

— Нам 22 года с половиной, если что. Ну вот, мы поменяли вокалистку. Правда, не по собственному желанию…

— Но ты говорил в интервью, что вы старались, чтобы она пела, как Нуки, чтобы как бы не испортила то, что было.

— Да, но это касается только старых треков, и не стопроцентно. Какие-то моменты, да, мы просили ее не фантазировать. Абсолютно бессмысленно это делать в песнях «Две войны», «Мертвые звезды».

Вообще мы меняемся время от времени. Иногда — внутри одного альбома. Иногда позволяли себе такие вещи, как альбом «200 киловатт». Многих он немножечко удивил, а кто-то сказал: «Мы так не хотим». А мы просто делали (и всегда делаем) то, что хочется.

В целом мы всегда экспериментируем и, возможно, совсем в экстремально новые направления не уходим, но нам уже так и нельзя. Надо быть собой.

— Музыка в России в застое или классно развивается? Куда всё движется?

— Оно видоизменяется. Но ничего экстраординарного, нового не появляется. Причем так во всём мире. Какие-то смешения, небольшие миксы, манеры. Но всё равно всё везде можно найти, это уже было. Вот просто всё.

Всё развивается своим путем, чередом, как, например, любой язык. Это необратимо.

Есть классные, дерзкие, молодые. И тут происходят новые вещи, и мы понимаем, что это граница, рубеж. Ну, например, я, когда услышал «Пошлую Молли», первый альбом, я такой: «Ху-ху-ху-ху!» Ничего нового, но вот этот микс, манера, подача, Бледный прямо задал направление для молодых. И вот тогда я понял, что да, мы ребята из предыдущего поколения. Прямо, так сказать, он ткнул в меня пальчиком.

С другой стороны, идешь, навстречу тебе девочка пятнадцатилетняя, а на ней футболка с группой из девяностых или конца восьмидесятых. Я сам оттуда вышел, из этой музыки. То есть всё идет по кольцу, по спирали.

— Ты посмотрел сериал про КиШа (гр. «Король и Шут». — Прим. ред.)?

— Не хочу. Я не очень фанатом его был всегда. Ну, что-то нравилось — так, поверхностно. Отмечал, конечно, достижения. И главное — то, что они сумели создать атмосферу и стали народной группой еще до сериала.

Недавно я сделал свой сольный проект, небольшой коллективчик. Мы делаем песни на слова слушателей. В соцсети модуль, и там люди пишут что угодно. Мы забираем все эти слова, предложения и делаем из них песни. И вот сериал прошел, кинули фразу «труп жениха», я начал ее изучать.

И в общем, нырнул, изучил. И вот, пока знакомился [с творчеством «Короля и Шута»], чтобы сделать трек про труп жениха, который в итоге мы исполнили вместе с группой Nagart, — многие вещи оценил, насколько они там крутые. И музыкальные, и прикольные, и трешовые, и попсовые одновременно. До меня поздно это дошло.

— Я почему спросила: в сериале показана совершенно разгульная жизнь. Вот группа едет по концертам, потом зависают в гримерке, пьют, приезжают в отель, опять пьют, буянят, теряют музыкальные инструменты. У музыкантов всё так и происходит?

— У всех по-разному. Есть современные панки, они вообще не бухают. Вегетарианцы. Они, не то что не пьют или не принимают какие-то препараты, они даже почти ничего не едят. Они этим в принципе не пахнут. А «Король и Шут» — нормальные панки, и у них было всё.

— А у вас как это происходит?

— Кто хочет, может и выпить, но у нас никто не нажирается в слюни, по крайней мере, в текущем составе. Наверное, за всю историю группы такой человек был только один. Все понимают задачу: на концерте, чтобы выдавать максимум каждый раз, надо хорошо выглядеть и чувствовать себя.

— Насколько это вообще физически тяжело — ехать в тур?

— Проехать много городов? Всё отлично. У нас комфортные условия. Не на что жаловаться. Одноместный номер. Пришел, восстановился, поехал, всё. Напоили, накормили, уложили. Площадка, саундчек — всё по графику. Это твой выбор. Тяжело может быть только чисто эмоционально, когда много концертов подряд и выкладываешься на каждом. Не представляю чисто эмоционально, как люди ездят в мировые туры.

Когда нам Антон, наш директор, сделал первый тур городов на 40, мы ему тогда, в 2006 году, сказали: а можно так больше не делать?

— У вас есть что-нибудь необычное в райдере?

— Да. Чтобы понять, читают ли его вообще организаторы концертов, мы написали: «перчатки со стразами Сваровски». Перчатки — для техника.

— Обращение к слушателям?

— Мы ждем, вы приходите. Вообще всё, что мы делали, — ради того, чтобы мы могли приезжать в города, рубить музло, чтобы продолжил происходить этот энергообмен, это чудо, которое происходит всё время на наших концертах.