Он вам не Эдичка. Как уроженец Дзержинска (не) получил статус «последнего великого русского писателя»

«День, когда я умру, будет национальным трауром» — знаменитая фраза Эдуарда Лимонова. Смелое заявление в интервью, которое посмотрело миллионы. Эти же самые миллионы и не пришли на его похороны. Ни официальных писем, ни всероссийской панихиды. В этой истории точку поставило шествие из трехсот человек на Троекуровском кладбище — всё, что осталось от его наследия.

Написать целиком биографию про одиозную личность тяжело. Тем более когда сама одиозная личность только и делает, что пишет о себе и только себе. Тем, кто знает Лимонова, эта статья бессмысленна. Тем, кто не знает его, лучше всего почитать его труды. Тем не менее мы попробуем, ведь повод есть: в мае этого года на Каннском фестивале показали фильм «Лимонов, баллада об Эдичке». Послесловие, которое, скорее всего, никому не понравится: ни почитателем Лимонова, ни его ненавистникам. Именно поэтому мы решили собрать краткую биографию скандального политика и писателя, чтобы наконец-то разобраться, что (и кого) оставил после себя именитый уроженец Дзержинска.

Настоящая фамилия Лимонова — Савенко. Он родился холодной зимой 43-го в Дзержинске, причем в довольно неплохой семье. Отец Вениамин был офицером МГБ, мать — техником на одном из химических заводов. В целом по тем меркам семья считалась бы средним классом — денег хватало. Младший брат отца, который появляется в книгах Лимонова как дядя Юра — на самом деле Георгий. Маленький Эдуард его так и не увидел: он умер в концлагере 20 февраля, за два дня до рождения будущего писателя.

Лимонов никогда не считал Дзержинск своим настоящим домом. В раннем детстве он с семьей переехал в Луганск, только-только восстанавливающийся от последствий войны. Отца туда перевели по указке сверху. Матери искать работу было бессмысленно из-за частых переездов, так что в итоге она стала следить за хозяйством. В 1946-м семья переехала в Харьков — место, которое стало для Лимонова настоящими домом.

Его детство прошло на улице, что сильно повлияло на его восприятие мира. После восьми классов он сразу пошел работать — сталеваром, монтажником-высотником. Тогда его характер бунтаря и проявился: в 1963-м Эдуард участвовал в стачке на заводе против снижения расценок за работу. Тогда митинги охватили весь Союз, а в Новочеркасске «слово против» закончилось расстрелом толпы.

К этому моменту Эдуард Савенко уже писал стихи и пытался осилить прозу. Дополнил рвение брак в 1964-м с Анной Рубинштейн — художницей-экспрессионисткой. Уроженец Дзержинска понимал, что дальше оставаться в Харькове бессмысленно, если он хочет по-настоящему заниматься литературой. Спустя год после свадьбы, в самый разгар «оттепели», молодой человек поехал покорять Москву.

В таких случаях помогает простое везение. В столице его заприметил Арсений Тарковский — поэт и переводчик, отец того самого Тарковского. Денег катастрофически не хватало, приходилось браться за работы-однодневки и заниматься пошивом брюк. Это занятие, как ни странно, свело его с «богемой» — поэтом Булатом Окуджавой и скульптором Эрнстом Неизвестным.

Быстро Савенко прибился к литературному андеграунду: получил прозвище Лимонов от поэтов СМОГа (расшифровывается как «Смелость, Мысль, Образ, Глубина» — литературное объединение молодых поэтов, созданное Владимиром Алейниковым и Леонидом Губановым). Следующие 9 лет после переезда, можно сказать, были стагнацией. Откровенно диссидентские статьи и стихи никто бы публиковать не стал. Пришлось делать свои сборники — аж 5 штук.

Тогда же Лимонов и познакомился со своей новой пассией Еленой Щаповой. Молодая 20-летняя поэтесса обольстила Лимонова. Естественно, Лимонов находился под прицелом КГБ. Самиздатовские сборники попали на стол Юрию Андропову, в то время председателю структуры. Главный чекист, мягко скажем, не оценил творческий порыв. Лимонову сотрудники КГБ объяснили два варианта событий: первый — он работает на них и беспокоиться не о чем. Второй — уезжает из страны.

Лимонов вместе со своей женой все-таки выбрал второй путь, благо у нее был израильский паспорт. Жизнь в Нью-Йорке, бесконечные скитания по левым радикальным организациям не дали ему ничего, кроме статуса «лишенный гражданства» и пристального внимания со стороны спецслужб как СССР, так и США. В 1976-м он решил пойти ва-банк и написать то, что одновременно и перечеркнет его жизнь, и даст путевку в большую жизнь — роман «Это я, Эдичка».

Впрочем, и тут ему не повезло. Всё дело в заголовке. Заветная популярность только в 80-м году, когда книга вышла во Франции под названием Le poete russe prefere les grands negres («Русский поэт предпочитает больших негров»). Да, вопрос,ьбыла ли в реальности та скандальная сцена, до сих пор терзает умы всех, кто вспоминает Лимонова. Это первая ассоциация с его псевдонимом, и следующие произведения сути дела не поменяли.

— Что бы ни писал Эдуард Лимонов, на скольких бы войнах ни побывал, сколько бы партий ни придумал, как бы ни пыжился и ни восхищался им Захар Прилепин, он всё равно навсегда останется в народной памяти автором Эдички и чуваком, который отс...л негру на помойке Нью-Йорка. И малоизвестен он как большой писатель и еще больший поэт в России только поэтому. Из-за чувства брезгливости. Смотрят на него по телевидению и морщатся: «Фу, опять этот вздорный старик, который негру на помойке… Это я пишу, пока тот еще жив. А то помрет скоро, а о мертвых как-то не принято плохое вспоминать», — писал один из пользователей «Живого Журнала».

Если вы думали, что после публикации подобного личная жизнь пойдет под откос — нисколько. Лимонов в 1983-м женился на светской львице Наталье Медведевой, к тому времени уже жившей в эмиграции.

Жизнь Лимонова стремительно изменилась, как и его основные темы в произведениях. Писатель обратился к более глобальным проблемам.

Показательной вещью стал сборник рассказов о войне в Югославии «Смрт» (в переводе с сербского — «смерть»). Он не потерял актуальности, а сегодня и подавно. «Смрт», пожалуй, стал его главным трудом, но существующим где-то в тени «Эдички» (такая же ситуация и с остальными 62 произведениями). Даже деятельность Эдуарда в 90-х редко вспоминается, хотя тогда созданная им Национал-большевистская партия имела серьезный вес. Эдуард Лимонов, Александр Дугин (политолог, социолог, переводчик), Егор Летов (музыкант), а позже и Захар Прилепин (писатель, общественный деятель). Из четырех только один, кстати, в итоге не отказался от своих изначальных убеждений. И то по причине скоропостижной смерти.

Захар Прилепин — одно из связующих звеньев Нижнего Новгорода с Лимоновым (или наоборот, как хотите). Фактически Лимонов «протолкнул» его на писательский и политический Олимп, оказав огромную услугу и сделав Прилепина тем, кем он сейчас является:

— На встрече в 1997 году журналист местных нижегородских газет Прилепин просил меня помочь ему напечатать первую его книгу. Ни о какой НБП* речи между нами не было. Да и не видел я в том лысеньком и худеньком Прилепине человека, способного создать организацию. Он искал издателя, — так вспоминал сам Лимонов их знакомство на своей странице в соцсети.

Давайте обрисуем ситуацию: 90-е годы, Советский Союз — всё. На этом фоне Лимонов вместе с другими бунтарями-радикалами решает устроить национал-большевистскую партию, прибегая к откровенно нацистской атрибутике и символике. Такая дерзость нравится молодежи: «панки, анархисты и прочие дебилы», как пел один из участников НБП*. Несерьезная организация, по крайней мере внешне, имела серьезный политический вес.

Партия могла влиять на выборы, чем и пользовалась. В 2001-м разгорелась гонка за пост губернатора Нижегородской области. Весной Лимонов организовал пресс-конференцию, на которой рассказал, что к нему обращался даже один из кандидатов:

— Человек представился как посланец лидера общественно-политического движения «Союз правых сил» (СПС) Бориса Немцова и кандидата на пост губернатора Нижегородской области Дмитрия Савельева и предложил НБП* провести акции, направленные против действующего губернатора области Ивана Склярова, — признался Эдуард.

Лимонов тогда публично поддержал Андрея Климентьева, на которого давил административный ресурс из-за его давнего конфликта с Борисом Немцовым. В итоге выборы выиграл Геннадий Ходырев — как компромиссный вариант.

НБП* на заре нулевых имела большой потенциал, и этого не могли не видеть «сверху». Настолько большой, что в 2002-м Лимонова посадили на три года. Изначально партийное руководство обвиняли в организации госпереворота, но позже обвинение сменили на незаконное хранение оружия, так как публично к свержению власти лимоновцы не призывали. Кстати, среди осужденных не оказалось Захара Прилепина — тот вовремя сумел уйти в сторонку.

После отсидки срока, организации крупных митингов в 2011-м Лимонов наконец-то смирился с реальностью. В 2014-м он поддержал «Русскую весну», а деятельность НБП* (которая действовала уже под другим названием) потеряла изначальную цель. Примечательно, что никто, с кем начинал Лимонов, не остался в партии. Сергей Аксёнов, например, колумнист на RT. Александр Дугин дает интервью и поддерживает официальный государственный курс. Захар Прилепин недавно создал даже свое подразделение и готовит людей для фронта.

Несмотря на фактическую утрату веры в борьбу и полную капитуляцию перед властями, в разрозненном руководстве национал-большевиков продолжалось бурление. В 2018 году Лимонов все-таки решил высказаться о Прилепине и поставить точку в истории их отношений.

— Мы тут не так давно собирались исполкомом партии и задались вопросом: «Вступал ли Прилепин когда-либо в НБП*?» Думаю, членом партии он не был. Прилепин также никогда не был главой нижегородской организации, вопреки устным слухам. Когда меня и товарищей судили в Саратове, мы странным образом не видели его в зале суда ни разу. На это обратил внимание адвокат Беляк, никто Прилепина не видел. Хотя даже самые бедные нацболы ухитрялись добраться до Саратова, — заявил Лимонов.

На подобные обвинения Прилепин публично не реагировал. Да и сам Лимонов стал к тому времени участником разных ток-шоу на федеральных каналах (вскоре был выдворен), а не политическим деятелем. Последней вехой стала та самая фраза про общенациональный траур. Увы, это предсказание было изначально лишь фантазией. Именно из-за брезгливого отношения со стороны публики Лимонов не добился желаемого статуса «последнего великого русского писателя», но у его преемника, Прилепина, есть еще сумрачный шанс.

НБП* — запрещенная организация на территории РФ.