--}}

Поучение ко вразумлению рассуждающих, что "не следует выделяться от других"

3
11
С друзьями на NN.RU
В социальных сетях
Поделиться
Не сообразуйтеся веку сему (Римл. 12, 2).

Внимательно вглядываясь в окружающую нас жизнь, невольно приходишь к убеждению, что в наши дни долг и справедливость утрачивают свое прежнее значение и что ныне главное могущество — сила и число. Это особенно заметно в политической жизни народов; усматривается и в общественной и в частной жизни. Несправедливости, всякого рода обиды и притеснения — большею частию все это прощается сильнейшему. Успех многое покрывает, многое оправдывает; бывает иногда, что даже протест против совершившегося факта признается бестактным и неуместным. Число также имеет не меньшее влияние на умы людей. Все, что думает, что решает и что творит большинство, делается законом, которому все подчиняются и пред которым должна склоняться даже сама совесть. Конечно, большинство может быть и право, но может и ошибаться. Многие думают, впрочем, — и может быть справедливо, — что оно большею частью ошибается; но какое кому до этого дело? Ведь все-таки благоразумнее, рассуждают, поступать так, как все поступают, или по крайней мере извинительно не исполнять строго свой долг, раз его не исполняют другие: "не следует-де выделяться от других!" Не правда ли, — вы должны сознаться, — что вам часто приходилось слышать подобные суждения и видеть, что многие и многие сообразуются в своих поступках с этим правилом: "не следует выделяться от других"? О, если бы убедить вас, слушатели, как пагубно это правило, показав вам, что если оно и удобно в некоторых отношениях, то за это удобство христианину приходится платить тройною жертвою: своими убеждениями, своею свободою и честью.

Прежде всего нужно иметь в виду, что следующие этому правилу часто должны жертвовать своими религиозными убеждениями. Никто, конечно, не станет спорить, что необходимо согласоваться с общепринятыми житейскими требованиями и условиями, если они не оскорбляют ни религии, ни христианских нравов. Христианин, истинно воодушевленный любовью к ближним, всегда умеет быть приветливым ко всякому, обязательным, услужливым, предупредительным и охотно терпит все, что не осуждается исповеданием его веры. Он всегда готов помогать своим ближним, и никто не станет тщетно взывать к его человекоyлюбию и великодушию. Но на этом останавливается его готовность согласоваться с требованиями света. Пусть окружающие его не признают ни божественного Откровения, ни учения Церкви; пусть они смело руководятся в своих действиях общественным мнением; пусть они без угрызений совести нарушают данshyные заповеди и повеления; пусть они не исполняют христианских обрядов, которые Церковь предписывает верующим, как выражение их веры и благочестия, — верующий христианин будет оплакивать ослепление своих ближних, но никогда не станет следовать им. Его собственная совесть, просвещаемая и направляемая верою, — вот его единственный в таких случаях руководитель. И как может быть иначе? Разве заблуждение перестает быть заблуждением оттого только, что оно разделяется большинством? И зло, совершаемое в больших размерах, разве не остается тем же злом? А долг, хотя не признанный, позабытый, разве теряет от этого свою всегда обязательную силу?

Послушайте, что говорит Апостол неустойчивым и колеблющимся христианам всех времен: "не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная" (Римл. 12, 2). Таким образом, если мир позабыл истину и весь погружен во зло: "весь мир во зле лежит" (1 Иоан. 5, 19), — то чтобы исполнить евангельское учение и творить во всем волю Божию, нам необходимо очень часто именно выделяться от других, воля коих не в законе Господнем, а жизнь не по духу христианскому, православному. Поучительный для сего пример представляет Библия в лице Товии. Жил он в то время, когда евреи, позабыв все благодеяния, которыми их осыпал Господь, впали в преступное идолопоклонство. Отступничество стало всеобщим, и к тем несчастным дням можно поистине приложить слова царя-пророка: "вси уклонишася... несть творяй благостыню, несть до единаго" (Пс. 13, 3). Казалось, не было человека, сохранившего веру в истинного Бога. Но посреди заблудшего народа Товия остался верен заветам предков; один он сохранял закон, данный на горе Синае. И когда все остальные бежали кланяться золотым тельцам, Товия отправлялся в иерусалимский храм помолиться истинному Богу и принести в дар начатки — первые произведения своих полей и десятую часть своих доходов. Уведенный в плен и подвергнутый новым испытаниям, он все-таки не совратился с истинного пути. В то время, как все ели запрещенное жертвенное мясо, он не осквернил себя, как другие, этим грехом. И вы знаете, как Господь наградил Товию за его верность. Так должны и мы служить Богу посреди всеобщего равнодушия к вере и Церкви, именно выделяясь от других делающих беззаконие. — Не жертвуйте же людям ни одним из христианских убеждений, ни малейшею из религиозных и церковных обязанностей.

Достойно замечания, что именно свободолюбивые люди чаще всего следует зловредному правилу, что "не следует выделяться от других", не замечая при этом, что они отрекаются от личной свободы и отдаются в унизительное рабство.

Рассудите сами: что такое в самом деле человек, который боится выделиться от других, не смеет выказать на деле свои убеждения? Действительно ли он свободен? Нет! Он хотел бы следовать своим убеждениям, голосу своей совести, но не смеет. Одно уже присутствие лиц, не сходных с ним во взглядах, парализует его. Он очень смел, когда он один или среди тех, кто, как ему известно, разделяет его чувства; тогда он ни на что не обращает внимания и поступает так, как внушает ему совесть, Но взгляните на него в обществе, в собрании, в толпе, и вы не узнаете его. Это уже совсем не тот человек: он живет, думает и поступает, как другие, он отрекается от своей личности, его совесть в оковах. Это раб и несчастнейший из рабов. В самом деле, есть ли худшее рабство, как не сметь выразить, что чувствуешь, ни поступить, как желаешь? И в какие только сделки с совестью ему не приходится вступать? А до каких низостей может он Дойти! Дойдет, быть может, до того, что из боязни выделиться от других он станет выражать сочувствие речам нечестивцев и улыбаться богохульным и кощунственным над религией шуткам какого-нибудь безбожника, в обществе которого ему придется быть, чем неизбежно оканчивается следование правилу: следует выделяться от других, а лучше поступать все".
Совершенно иначе поступали первые христиане, первые мученики. Пред трибуналом грозных судей, пред враждебной разъяренной толпой они не страшились громко исповедовать свою веру в Господа Иисуса Христа. Спрашивают христианина: "как твое имя?" — Христианин! — "Твое занятие?" — Христианин! — "Твоя родина?" — Христианин!.. — Величественный ответ, часто смущавший судей и нередко обращавший их ко Христу. Вот каков дух христианства, — дух искренности, непоколебимости, истинной свободы, дух, вполне противный правилу: "не следует выделяться от других", не идущему к лицу тех особенно, кто вопит против подчинения, против рабства...

Но отнимая у человека свободу, доставляет ли это правило соблюдающим его по крайней мере чье-либо уважение? Большая ошибка была бы предполагать что-либо подобное. Окружающее их общество, суждения которого бывают так часто ошибочны и ложны, никогда не ошибается в этом случае. Люди, — что ни говорить, — любят твердые, ясные убеждения, и уважение их принадлежит тому, кто тверд и непоколебим в своих убеждениях. Это было даже и у язычников. Один языческий мудрец, желая начертать образ справедливого человека, характеризует его, говоря, что ничто не могло бы отвратить его от исполнения долга: ни могущество тиранов, ни давление общественного мнения, ни даже разрушение всей вселенной. Языческий император Констанций Хлор хотел испытать верность христиан-офицеров своей свиты и выбрал следующее средство. Он объявил им, что оставит при себе только тех, которые сейчас отрекутся от христианской веры. Некоторые выступили вперед и объявили, что они готовы отречься. Но Констанции, взглянув на них с презрением, отослал их прочь, как недостойных его доверия. Так и ныне мир презирает трусливых и малодушных и уважает тех, кого ничто не может отвратить от долга. И часто он не только уважает их, но готов бывает подражать им и иногда следует их примеру. Однажды какой-то путешественник приехал в гостиницу. Дело было в пост, но за Общим столом все ели скоромное. Путешественник спросил себе постный обед, и на него тотчас посыпались презрительные и оскорбительные улыбки и насмешки над "постниками". Но спокойные манеры путешественника и его серьезные, умные ответы скоро заставили замолчать легкомысленных застольников. Тогда один из них поднялся с места и, выразив хвалу твердости путешественника в исполнении долга, прибавил: "я не хочу, чтобы вы один имели сегодня постный обед. Я ведь тоже православный и с этого дня буду следовать вашему примеру". И тотчас он приказал подать себе постные блюда.

Поймите, прошу вас, слушатели, всю опасность для нравственной христианской жизни следования столь распространенному в наши дни правилу: "не следует выделяться от других". Если оно вошло в нравы ваши, старайтесь искоренить его. Пусть все ваше поведение служит живым осуждением этого правила. Не бойтесь отличаться от других, твердо следуя тому, "что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала" (Фил. 4, 8). Неуклонно соблюдайте требования нашей св. Веры и Церкви, без робости, без ложного стыда. Поверьте, тогда и люди станут уважать вас, и некогда сам Господь щедро вознаградит за твердость и мужество. Аминь.

Кормчая книга по морю житейскому.
Поучения Иринея, Епископа Екатеринбургскаго и Ирбитскаго.
Екатеринбург. 1901 г.
Актуально.
varwara
26.03.2013
Незнайка на Земле писал(а)
Однажды какой-то путешественник приехал в гостиницу. Дело было в пост, но за Общим столом все ели скоромное. Путешественник спросил себе постный обед, и на него тотчас посыпались презрительные и оскорбительные улыбки и насмешки над "постниками". Но спокойные манеры путешественника и его серьезные, умные ответы скоро заставили замолчать легкомысленных застольников. Тогда один из них поднялся с места и, выразив хвалу твердости путешественника в исполнении долга, прибавил: "я не хочу, чтобы вы один имели сегодня постный обед. Я ведь тоже православный и с этого дня буду следовать вашему примеру". И тотчас он приказал подать себе постные блюда.

Не всяк постник искренне смирен и благочестив, как и не всяк скоромник злоязычен и неуважителен. Не стоит смешивать формальную обрядность с тем, что у людей в душе и в сердце.

А если бы они спокойно кушали каждый своё, то что? И уважительно отнеслись к принципам и привычкам друг друга? Разве такое не возможно?
varwara писал(а)
Не всяк постник искренне смирен и благочестив, как и не всяк скоромник злоязычен и неуважителен.

Допустим. И что?

Вот часть Вашей фразы: "Не всяк постник искренне смирен и благочестив..." Дальше что? Продолжайте мысль. Что делать такому постнику?

1) Отказаться от поста
2) Быть искренне смиренным и благочестивым

Пост - это не "формальная" и не "обрядность".

varwara писал(а)
А если бы они спокойно кушали каждый своё, то что? И уважительно отнеслись к принципам и привычкам друг друга? Разве такое не возможно?

Может и возможно. Тока этот рассказ не о "толерантности" )
varwara
26.03.2013
Воспитанному человеку не нужна "толерантность", чтобы просто вести себя вежливо и не заглядывать в чужую тарелку и тем более не критиковать её содержимое. А тут явно подгоняют решение задачи под ответ, то бишь если постится - значит заведомо прекрасный человек, а тот, кто оскоромился, тот одновременно хам и агрессивно-насмешливый невежа. Такой прямой зависимости не существует. Вот что я хотела сказать. Не стану добавлять, что мне напоминает подобный стиль изложения.
Ну так тут и написано что постящийся просто заказал себе постный обед и манеры его были спокойные.
Вы сами сделали свои выводы. Здесь просто изложен случай. Цель изложения (собственно написанная в заголовке) показать что постник не смалодушничал и не струсил, не испугался насмешек над собой и выполнил то что положено - не нарушил пост.
Здесь не говорится о человеке, какой он, этот рассказ о поступках.

Простите, если обидел. Предлагаю поддержать предложенное на форуме великопостное молчание
varwara
27.03.2013
Можно, я уточню? Путешествующие ведь не обязаны соблюдать пост во время путешествия или я ошибаюсь?
Странный вопрос.
Если, допустим, больной находится в путешествии нужно ли ему принимать лекарства или он "не обязан"?
varwara
27.03.2013
Почему странный вопрос? Некоторым категориям людей даётся разрешение не соблюдать пост. Каким, по-Вашему? Путники туда не относятся?
Уважаемая varwara, прошу вас принять предложение вашего оппонента в данной теме о поддержании на форуме тишины.
varwara писал(а)
Некоторым категориям людей даётся разрешение не соблюдать пост. Каким, по-Вашему? Путники туда не относятся? ¶

“Облегчение поста для немощных дозволительно, но по правилу церковному”
(Постановления Апостольские, правило 69).
Последние темы форумов